Знакомство состоялось в апреле 1900 года в Ялте, когда двадцатисемилетний Сергей Рахманинов навестил угасающего от чахотки Василия Калинникова. Встречи продолжались в мае. В начале июня Рахманинов уехал в Москву, затем в Италию, и больше их пути не пересекались. Этот небольшой эпизод занимает особое место в творческой биографии композиторов. Взгляд на искусство С. В. Рахманинова не только в традиционном ракурсе, но и в сопоставлении с творчеством В. С. Калинникова дает более полную картину культурной жизни последнего десятилетия XIX века. Проследить некоторые параллели – цель данной работы.
Сергей Васильевич Рахманинов и Василий Сергеевич Калинников не мыслили жизни без музыки. «...Хочется жить, работать и хоть что-нибудь хорошего сделать в жизни – оставить после себя хоть маленький след. Музыку, как Вам известно, – писал Калинников своему бывшему учителю Семену Николаевичу Кругликову, – я страстно люблю, ей я посвятил свою жизнь".
Рахманинов и Калинников гордились тем, что они продолжали традиции Глинки, Бородина, Чайковского, Римского-Корсакова и других представителей национальной русской школы. «Я – русский композитор, моя родина определила мой темперамент и мировоззрение. Моя музыка – детище моего темперамента, поэтому она – русская», – сказал Рахманинов в одном из интервью. С. Н. Кругликов в письме Н. А. Римскому-Корсакову пишет: «Калинников — несомненный талант, здоровый, бодрый и совершенно русский».
Оба композитора являлись признанными мастерами мелодизма, основанного на русской песенности, не копируемой механически, а получающей развитие образными средствами, характерными для каждого художника. Критик М. В. Москалев в «Киевском слове» писал об исполнении Первой симфонии В. С. Калинникова: «Главная заслуга г. Калинникова как русского симфониста заключается не в том, что он пользовался эолийским или дорийским ладом, а в том, что он развил в себе истинное чутье и явное понимание внутреннего склада русской народности. < … > Величавый русский эпос с его мощной богатырской силой, молодецкая удаль, заунывные песни Поволжья, широкое раздолье степей < ... > слышатся в этих чудных, характерных мелодиях автора».
Этот отрывок из рецензии, опубликованной в конце XIX века, удивительно близок словам Б. Асафьева о творчестве Рахманинова: «В его правдивой искренней мелодике дышали приволье родной страны и приветная скромность русской природы, как у Чехова и самых чутких мастеров пейзажа, а в его суровой и благородной ритмике отражались душевный строй всегда умевшего себя отстоять народа и эпос русских витязей». С. В. Рахманинов и В. С. Калинников были современниками, но при этом принадлежали совершенно разным эпохам. Калинников родился в 1866 году, скончался 11 января 1901-го, не дожив до тридцати пяти лет. Фактически перешагнув в ХХ век, он остался в истории музыки как композитор конца XIX столетия.
Рахманинов появился на свет в 1873 году, через 7 лет после Калинникова. Умер в середине XX века, до семидесятилетия оставалось всего несколько дней. К 1900 году, когда они познакомились, Рахманинов был знаменит благодаря опере «Алеко», прелюдии до-диез минор для фортепиано (ор. 3), Первому концерту для фортепиано с оркестром, некоторым романсам. Но большинство произведений еще ждали своего часа и были написаны уже Рахманиновым — композитором XX века.
Калинникову судьба отвела немного времени. К этому времени уже были известны все его лучшие сочинения, кроме последних романсов «Колокола», «Молитва» и Пролога к опере «В 1812 году». Его творчество подводило итог XIX веку, и встреча композиторов в 1900 году была символична. Калинников словно передал эстафету традиций классической русской музыки Рахманинову, переходящему в следующее столетие. В воспоминаниях Е. Ф. Гнесиной имена двух композиторов стоят рядом, их произведения вызывали одинаковый интерес у передовой молодежи 1890-х годов. «У нас часто собирались товарищи моей сестры по классу Сафонова, и постепенно организовался маленький музыкальный кружок… – пишет Елена Фабиановна. – В этом кружке проигрывались все новые сочинения и старых, и молодых композиторов. Помню, как исполняли у нас симфонию Калинникова, новые песни Гречанинова; приезжал к нам и Сергей Рахманинов, играл отрывки из «Алеко» и показывал первые свои романсы». Говоря об истоках таланта обоих композиторов, необходимо представить среду их формирования. Исключительное значение для культуры России имели русские усадьбы. В их особой атмосфере, связанной с народным крестьянским творчеством, церковными устоями, близостью к природе, домашними концертами, выросли многие представители отечественного искусства XIX века. Рахманинов и Калинников еще застали этот уклад, который вскоре был безжалостно разрушен. В воспоминаниях о любимых сердцу местах они черпали силы и вдохновение.
Рахманинов родился, как известно, в имении Онег Новгородской губернии и происходил из древнего дворянского рода. Родители не ладили между собой, и имение было продано, когда Сереже было восемь лет. Более важное влияние на становление его личности оказали годы, проведенные в усадьбе Сатиных — Ивановке Уваровского уезда Тамбовской губернии. Композитор жил там с 1890 года по 1917-й: сначала по приглашению тети В. А. Сатиной; затем, женившись на Наталье Александровне, дочери Сатиных, стал одним из хозяев усадьбы.
«В мыслях русских людей о земле есть какое-то стремление к покою, к тишине, к любованию природой, среди которой он живет, и отчасти стремление к замкнутости, к одиночеству... — писал Рахманинов, находясь вдалеке от России. — < ... > Никаких природных красот, к которым обыкновенно причисляют горы, пропасти, моря, — там не было. Имение это было степное, а степь — это то же море, без конца и края, где вместо воды сплошные поля пшеницы, овса и т. д., от горизонта до горизонта. Часто хвалят морской воздух, но если бы вы знали, насколько лучше степной воздух с его ароматом земли и всего растущего, и не качает». Так поэтично описывает Сергей Васильевич любимую Ивановку.
Родовое гнездо Калинникова было на Орловщине. Его предки были духовного звания, но отец композитора выбрал другой род занятий, служил становым приставом. Родился Василий в селе Первый Воин Мценского уезда Орловской губернии, недалеко от Спасского-Лутовинова, куда отец нередко ходил к И. С. Тургеневу по делам службы и брал с собой сына. Семья квартировала в усадьбе Петра Петровича Новосильцева, московского вице-губернатора, слывшего человеком передовых взглядов. В молодости он был знаком с Пушкиным, в его имение в Первом Воине приезжали А. Фет и Л. Толстой. Семья Калинниковых была музыкальная, все пели в церковном хоре, большое внимание уделялось образованию детей, несмотря на невысокие доходы отца. Первым учителем музыки стал для Василия местный врач А. В. Евланов, он обучал его нотной грамоте и игре на скрипке. Годы, проведенные в усадьбе Новосильцевых, юноша запомнил на всю жизнь. «Каждый кустик, каждая дорожка в парке или тропинка в лесу будят массу воспоминаний и навевают какое-то мирное настроение».
Говоря о совпадениях в судьбах композиторов, отметим, что оба закончили музыкальное образование в 1892 году. Рахманинов – в Московской консерватории, Калинников – в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества, которое называли еще консерваторией П. Шостаковского. Кстати, Калинников вначале поступил в Московскую консерваторию, успешно проучился там полгода, но на дальнейшее обучение у него не хватило средств. В Музыкально-драматическом училище он мог заниматься бесплатно, как студент, играющий на фаготе в симфонических концертах. Калинников был старше своего гениального современника на семь лет, но получил звание свободного художника одновременно с ним, так как довольно поздно занялся своим музыкальным образованием вследствие нелегких жизненных обстоятельств.
Юным талантливым музыкантам несказанно повезло с наставниками. Сергея взял под свою опеку, воспитывая в нем художественный вкус, трудолюбие и ответственность, Н. С. Зверев. К Василию по-настоящему отеческую заботу проявлял С. Н. Кругликов, известный теоретик, педагог, критик. Он поддерживал своего ученика до его последних дней теплыми искренними письмами, оказывал неоценимую денежную помощь, организовывал концерты и благотворительные сборы. Учителю и другу С. Н. Кругликову Василий Калинников посвятил Первую симфонию.
Еще одно совпадение в биографиях: Первые симфонии композиторов были исполнены в 1897 году. Премьера В. С. Калинникова состоялась в Киеве 8 февраля и имела огромный успех. Дирижером был А. Н. Виноградский. «...Я исполнял впервые в Киеве симфонию Калинникова. Его не хотели знать ни в Петербурге, ни в Москве. < … > После Киева симфония исполнялась во всей России и во всех больших центрах Европы, и всегда с успехом..»
Премьера Первой симфонии Рахманинова состоялась 15 марта 1897 года, потерпела полный провал. Критики, не стесняясь в выражениях, обрушились на молодого композитора. Ц. Кюи писал 17 марта 1897 года: «Если бы в аду была консерватория, если бы одному из ее даровитых учеников было задано написать программную симфонию на тему «семи египетских язв» и если бы он написал симфонию вроде симфонии г. Рахманинова, то он бы блестяще выполнил свою задачу и привел в восторг обитателей ада». Главной причиной неудачи Рахманинов считал слабую подготовку оркестра дирижером А. Глазуновым. «Я допускаю, что исполнение могло быть причиной провала», — писал Рахманинов в письме другу А. В. Затаевичу, который, кстати, хорошо знал Калинникова и был его земляком. «От симфонии все же не откажусь», — не сдавался Рахманинов. Но резкая несправедливая критика тяжело отразилась на его состоянии. Рахманинов почти три года ничего не писал. Симфония при его жизни больше не исполнялась и не издавалась. Ее услышали в Москве вновь лишь в 1945 году, причем произведение было восстановлено из отдельных сохранившихся партий.
Калинников переживал за Рахманинова. «Для меня все эти отзывы о Рахманинове странны: я привык его ставить очень высоко и считаю целой головой выше себя и вдруг... Чудно! Что-ни(будь) тут не так...» — писал Василий Сергеевич Кругликову. Имя Калинникова в начале XX века являлось одним из символов русского симфонизма. Известны курьезные случаи, когда дирижеры Сергей Рахманинов и Сергей Прокофьев после исполнения своих симфонических произведений в Америке слышали восторженные реплики вроде: «Браво! Настоящий Калинников!»
Вернемся к теме ялтинских встреч. Весной 1900 года баронесса Александра Андреевна Ливен пригласила С. В. Рахманинова к себе на дачу, они были знакомы по благотворительной деятельности, которой Рахманинов занимался всю жизнь, и в России, и за границей. А. А. Ливен возглавляла Дамский благотворительный тюремный комитет. В тот сезон в Крыму собралось множество писателей, артистов, музыкантов. От А. П. Чехова, находящегося в Ялте на лечении, Рахманинов узнал, что здесь в полной нищете, существуя на пожертвования друзей, доживает свой короткий век В. С. Калинников. На следующий же день Сергей Васильевич порадовал своим визитом Василия Сергеевича и его жену Софью Николаевну. «Был у меня Рахманинов, гостящий здесь у Ливен, — писал Калинников С. Н. Кругликову 2 мая. – Доставил мне огромное удовольствие своей игрой, от которой я всегда получаю высокое наслаждение. Играл, между прочим, свою «Судьбу» на апухтинские слова, петую с таким успехом Шаляпиным. По-моему, это выдающееся произведение... Его посещениям я очень рад и они освежают меня. Большой он талант».
В письме упоминается романс «Судьба» на стихи Апухтина, имеющий подзаголовок «К Пятой симфонии Бетховена». В нем использован известный мотив судьбы. Наверно, не случайно Рахманинов выбрал этот романс, желая поднять дух мужественного композитора, к которому судьба была не менее жестока, чем к Бетховену. Романс был посвящен Ф. И. Шаляпину, великий певец был непревзойденным исполнителем «Судьбы».
19 мая Калинников сообщал своему неизменному адресату: «Рахманинов очень мило со мной держится, часто навещает меня и дружески беседует. Иногда садится за фортепиано и знакомит меня в своей превосходной передаче с новыми произведениями Глазунова, Танеева, Аренского и др. Я очень люблю его слушать, особенно после столь продолжительной музыкальной голодовки». Рахманинов договорился с П. И. Юргенсоном об издании трех романсов Калинникова («Нам звезды кроткие сияли», «Был старый король» и «Молитва») и лично вручил композитору 120 рублей. Узнав, что автор предложил бесплатно издать Вторую симфонию, три романса и две пьесы для фортепиано, Сергей Васильевич возмутился и обещал добиться гонорара у Юргенсона. Кроме того, уговорил его опубликовать Первую симфонию в переложении в четыре руки для фортепиано тоже с выплатой вознаграждения.
Общаясь с В. С. Калинниковым, С. В. Рахманинов видел, как мужественно боролся за жизнь и за счастье сочинять музыку истинный русский художник. Возможно, этой встрече он был обязан окончательному выходу из творческого кризиса.
Талант В. С. Калинникова так и остался нераскрытым, оборвавшись на полуслове, полуфразе, полувзмахе его дирижерской палочки. "В царстве Калинникова, – писал биограф композитора В. В. Пасхалов, – солнце никогда не заходит. Радость, излучаемая произведениями Калинникова, – это его личная органическая радость, радость бытия, присущая молодости, для которой не страшны "вьюги седой зимы".
«Музыка С. В. Рахманинова – это океан, – сказал Андрей Кончаловский во вступительном слове к фильму «Сергей Рахманинов» из цикла «Гении». – Его музыкальные волны начинаются настолько далеко за горизонтом, и возносят вас так высоко, и так медленно вас опускают, что вы чувствуете эту мощь и дыхание, которое, может быть, несвойственно ни одному русскому композитору».
Две совершенно разные личности оказались близки безграничной любовью к искусству, к отечеству и, главное, силой духа.
Ольга Харитонова
Материал опубликован в сборнике докладов II Международной научно-практической конференции, посвященной Году культуры в России, 175-летию со дня рождения М. П. Мусоргского, 170-летию со дня рождения Н. А. Римского-Корсакова. Москва, 2014.
|
